О том, как Яковлевы оказались в Ножкино, или жизнь солдат в XVIII в.

Как выяснилось ранее, мои предки – выходцы из деревни Ножкино, что на реке Мста (см. рассказ «Яковлевы и река Мста»). А теперь, изучая далее архивные материалы, я обнаружила, что оказались они в деревне Ножкино благодаря одному отставному солдату. Об этом я и расскажу в этой истории.

Млёво на карте Менде, XIX век

В середине XVIII века в старинном селе Млёво проживал крестьянин Леонтий Ларионов с женой и детьми. Расположено это село в очень красивом месте. Между высокими холмами протекает река Мста, вокруг – древние курганы VI-VIII вв., напоминающие о том, как давно поселились люди в этом краю. И это легко объяснить  – по Мсте проходил древний водный путь, здесь торговые караваны шли на юг – к Волге, и на север – к Новгороду. «Перекресток водных и сухопутных путей, удобная пристань и место торжища, нахождение на границе Новгородских и Тверских земель определило судьбу Млёва, как крупного торгового села».(1) 

В семье Леонтия Ларионова было пятеро детей: Федот, Филипп, Настасья, Корнилий, Семён. Поскольку село Млёво в XVIII веке было вотчиной Новгородского Кирилловского монастыря, сам Леонтий и члены его семьи были монастырскими крестьянами.

Новгородский Кириллов монастырь

В 1752 году семья Леонтия переселяется в деревню Хмельники. Что послужило причиной этого переселения, сегодня сказать трудно. Деревня Хмельники в то время состояла всего из пяти дворов и также была владением Новгородского Кирилловского монастыря. 

И с тех пор дети и внуки Леонтия Ларионова проживали в этой деревне. Все, кроме одного… Старший сын Федот Леонтьев 17ти лет был сдан в рекруты: стал солдатом и покинул отчий дом.

Рекрутская повинность была введена Петром I в 1705 году как способ комплектования Российской армии. Для крестьян эта повинность была общинная, то есть правительство указывало лишь число рекрутов, подлежащих сдаче, а общины сами решали, кто и на каких основаниях должен быть сдан. Постепенно выработалась так называемая очерёдная система, основанная на учёте рабочей силы каждой семьи. Таким образом, в 1757 году при наборе рекрутов выбор пал на семью Леонтия Ларионова – Федот Леонтьев отправился отбывать рекрутскую повинность…

Вот такой была жизнь солдат в XVIII веке:

«Рекрут XVIII столетия после долгой дороги попадал в свой полк, который становился для молодых солдат родным домом — ведь служба в XVIII веке была пожизненной. Только с 1793 года её срок был ограничен 25 годами. Новобранец принимал присягу, навсегда отделявшую его от прежней жизни; получал из казны шляпу, кафтан, плащ-епанчу, камзол со штанами, галстук, сапоги, башмаки, чулки, исподние рубахи и портки…

Приходя в роту или эскадрон, вчерашние мужички-общинники включались в привычную для них форму организации — солдатскую артель («чтоб не меньше восьми человек в каше было»). При отсутствии развитой системы снабжения (и привычных для нас магазинов и лавочек) русские солдаты приспособились обеспечивать себя всем необходимым. Старослужащие обучали новичков, опытные и умелые закупали на артельные деньги дополнительный провиант, сами чинили амуницию и шили мундиры и рубахи из казенного сукна и полотна, расторопные на постое нанимались на заработки. Деньги из жалованья, заработков и наградных отчислялись в артельную кассу, во главе которой солдаты избирали степенного и авторитетного «расходчика», или ротного старосту».(2)

«Основу солдатского рациона составляли крупы, а также мука и вода, из которых пекли сухари. При возможности добавлялись квас и капуста, с которой варили щи. Рационы выдавались на каждую солдатскую артель, все члены которой питались совместно. Мясо или рыбу покупали, а часто добывали грабежами — обычная практика, несмотря на драконовские меры наказания грабителей и мародеров»(3)

«С первых же дней новобранцу внушали, что теперь «он уже не крестьянин, а солдат, который именем и чином своим от всех его прежних званий преимуществен, отличается от них неоспоримо честью и славою»… Рекрутам рассказывали историю их полка с упоминанием сражений, где этот полк участвовал, и имен героев и полководцев. В армии вчерашний «подлый мужик» переставал быть крепостным, если был им прежде. Крестьянский парень становился «государевым слугой» и в эпоху постоянных войн мог дослужиться до унтера и даже — если повезет — до обер‑офицера...» (2)

«Наказания и жестокие избиения были обычной практикой всех армий середины XVIII в., но русская военная дисциплина поддерживалась особенно жестокими методами... Солдат полагали собственностью их офицеров, и любой начальник мог приказать подвергнуть солдата порке; полковые командиры в буквальном смысле располагали жизнью и смертью своих людей…

Все эти тяготы переносились во многом благодаря покорности и стоической натуре ставших солдатами крепостных. Эти же личные качества позволяли целым русским полкам переносить тяжелые потери на поле боя без падения дисциплины и боевого духа... Прусский офицер, участвовавший в сражении при Цорндорфе (1758) говорил о своих русских противниках, что «даже выстрел в грудь не всегда мог повергнуть их наземь. У пруссаков не оставалось иного выбора, как рубить всякого, кто оказывался на пути». Говорят, Фридрих Великий высказывался в том смысле, что русского недостаточно убить; после этого его еще нужно свалить на землю».(3)

В каких же сражениях мог принимать участие Федот Леонтьев?

В 1757 году Россия вступила в Семилетнюю войну (1756-1762), которую вели Пруссия и Англия с одной стороны и коалиция Франции, Австрии, Польши, Швеции, России, Испании с другой. Русские войска вели сражения в Европе на территории Восточной Пруссии (столица – Кенигсберг).

В 1768-1774 гг. проходила Русско-Турецкая война. Сражения на суше велись на территории Молдавии, Бессарабии, Валахии. В ходе войны русская армия разгромила турецкие войска в битвах при Ларге, Кагуле и Козлуджи, а средиземноморская эскадра русского флота нанесла поражение турецкому флоту в Хиосском сражении и при Чесме. По Кючук-Кайнарджийскому мирному договору к России отошли степь между Днепром и Южным Бугом, Большая и Малая Кабарда, Азов, Керчь, Кинбурн, Еникале. А главное — Крым получил независимость от Турции. Россия закрепилась на Чёрном море.

Возможно, в этих сражениях участвовал и солдат Федот Леонтьев из деревни Хмельники.

Надо сказать, что люди, попавшие по рекрутскому набору в солдаты, из своего бывшего сословия переходили в состав военного сословия, они освобождались от платежа всех государственных податей и выполнения государственных повинностей. Выходя в отставку, они становились лично свободными людьми, имели право владеть землей и могли выбирать место жительства и занятий, а в случае неспособности к труду они получали небольшую пенсию.

Но нужно понимать, что при условии пожизненного срока службы выйти в отставку мог только тот, кто был не в состоянии продолжать службу, т.е. человек больной или увечный. Видимо, таковым и был Федот Леонтьев, когда в 1782 году, спустя 25 лет, вернулся в родные края с женой и сыном.

В российской армии нередки были случаи, когда в период службы солдаты находили себе невест и подавали рапорт начальству о дозволении жениться. «Офицеры признавали благотворное влияние семейной жизни на нравственность, поведение солдата и его отношение к службе. Поэтому они старались не препятствовать устройству солдатом своей семейной жизни. Командиры полков отмечали, что семейные солдаты становились степеннее и рассудительнее, имели определённые цели и прочие привязанности» (4)

Но не в деревне Хмельники поселился отставной солдат: он выбрал для проживания соседнюю деревню Ножкино.

Многие солдаты, выйдя в отставку, уже не возвращались к прежнему крестьянскому труду. И причина этому не только и не столько здоровье: в армии солдаты изучали грамоту, осваивали множество ремесел, так необходимых в армейской жизни. Поэтому отставные солдаты часто селились в городах, крупных населенных пунктах, где они могли заниматься ремеслом.

Вот и Федот поселился неподалеку от родных, но в другой деревне – на бойком месте – в Ножкино, где была пристань, кипела торговая жизнь, и грамотный, умелый и расторопный человек мог найти применение своим способностям и устроиться в жизни.

Барка на реке Мста

К сожалению, выйдя в отставку, Федот Леонтьев прожил недолго. Уже через год жена его, Федосья Михайловна, 39 лет, остается вдовой.  А еще через год, в 1784, его сын Степан Федотов женится, создает свою семью, тем самым положив начало поколению своих «ножкинских» внуков и правнуков, в числе которых и Яков Яковлев, о котором я уже писала в статье «Яковлевы и река Мста». 

А в середине XIX века правнуки Степана Федотова – Степан и Михаил Яковлевы, переедут в Бологое и начнут строить свою жизнь на новом бойком месте.

Вот такие истории из прошлого семьи Яковлевых можно узнать, покопавшись в метрических книгах и исповедных ведомостях и добавив к этому сведения из истории нашей страны.

Ссылки в тексте:

1.            Подушков Д. Село Млёво // Удомельская старина № 23. URL: http://starina.tverlib.ru/us-0031.htm

2.            Курукин И. Как развлекались и чем жили солдаты и офицеры //  Курс № 28 Русское военное искусство, Arzamas 2017. URL: http://arzamas.academy/materials/871

3.            Констам А. Русская армия в Семилетней войне. Пехота. URL: https://www.e-reading.club/bookreader.php/1007132/Konstam_-_Russkaya_armiya_v_Semiletney_voyne._Pehota.html

4.            Щербинин П. Жизнь русской солдатки в XVIII-XIX веках. URL: http://www.reenactor.ru/ARH/PDF/Cherbinin_02.pdf

Футбол в Старой Удомле

Посмотрите на эту уникальную фотографию.

Середина 1960х годов. На стадионе команда футболистов с буквой «У» на груди – это сборная команда поселка Удомля.

На фото слева направо: Жгаров Александр, Нечаев Виктор, (?), Порублев Владимир, (?), Панов В., Сназин Николай, Добров Николай, Фёдоров Геннадий, Веселов Владимир, (?) (к сожалению, не все имена и фамилии игроков известны).

В те далекие годы эта команда защищала честь поселка Удомля на областных спортивных соревнованиях – вот такая еще одна интересная страничка из жизни старой Удомли!

О том, как образовалась эта футбольная команда, какие еще команды были в Удомле, какие соревнования проводились – об этом и многом другом рассказ Владимира Порублева – одного из тех, кого вы видите на этом фото.

«С класса 7-го в играх класс на класс в Удомельской школе выявились ребята, немного соображающие в футболе. Я оказался среди них, поскольку у себя в Лубенькино играл с ребятами в футбол каждое лето. Так сформировалась сборная Удомельской средней школы. Примечательно, что только трое игроков в команде были поселковыми, а остальные 8 – деревенские, плюс 2-3 запасных. Капитаном нами единодушно был выбран Жгаров Саша. Он и ночевать готов был на стадионе, благо жил рядышком с ним.

Стадион в Удомле находился в 200-х метрах от районной больницы, огорожен деревянным забором, вместо трибун несколько врытых в землю скамеек, пара прилавков из досок, где в дни государственных праздников продавались напитки и прочее. Напротив, через дорогу располагался ларек с полным комплектом  виноводочных и закусок. Праздники заканчивались футбольными матчами. Если не удавалось пригласить команды из других райцентров  (работа райкома ВЛКСМ), то играли сборная школы против сборной металлоперерабатывающего завода им. Гусева. На то время только эти команды и существовали в Удомле. Позднее, в 1970е годы, когда я приезжал в отпуск, в Удомле появились еще и Молодежная сборная, и сборная мебельной фабрики.

Игры проходили с переменным успехом. Тренеров не было ни в одной из команд. Комплект формы выдавался весной на весь сезон: стирай, гладь, чини, покупай сменную сам. Мячи, кстати, тоже сами покупали.

Не вспомню уже, по какому принципу сформировалась сборная Удомли, но поначалу в неё попали одинаковое количество заводчан и школьников. Это пошло на пользу: профком завода закупал и форму, и мячи, и, если ехали играть куда-то на выезд, выдавались деньги на ж. д. билет и на питание. Автобусов, разумеется, не было. Разъезжали по области на рабочих поездах. Чаще выигрывали у Брусово, Еремково, Максатихи, Бологое, Лихославля. Чаще проигрывали Вышнему Волочку, Бежецку, Ржеву.

Мое амплуа было переменным. Со слабыми играл в нападении, с сильными – в полузащите. Ребята с завода через год-два перестали заниматься футболом по разным причинам. Кто из-за возраста (были и под 40 лет), а кто-то начал, вернее, продолжил заливать за воротник.

Окончив школу в 1966 году, в раздумьях "что делать?" я один год проработал на заводе им. Гусева, где трудились два моих дяди. И, разумеется, оставаясь в сборной, стал игроком заводской команды, что позволило мне, когда ежегодно приезжал в отпуск из училища и войск, играть за заводскую команду к обоюдному удовольствию моему и друзей по команде. А болельщиков для такого поселка, как Удомля, было у нас достаточно. В то время футбол был бескорыстен. И не только футбол…» 

Полностью воспоминания В.Порублева можно прочитать здесь.